ВОЗ бьет тревогу: более 350 млн человек по всему миру страдают от депрессии. По своей значимости она вытеснила даже рак, гепатит, туберкулез и СПИД, уступив место только заболеваниям сердечнососудистой системы. Но и это ненадолго: по прогнозам ВОЗ, к 2020 году депрессия выйдет на первое место в рейтинге. Последствия ее катастрофические: потеря трудоспособности, развитие серьезных заболеваний, высокий процент суицида и брешь в экономике государств в размере триллиона долларов. Именно поэтому в 2017 году Всемирный день здоровья будет посвящен людям, страдающим депрессией, и пройдет под лозунгом «Давай поговорим».
Депрессия является вечным спутником человека, впервые она была описана как меланхолия еще Гиппократом. Ею страдали многие известные люди, среди которых Николай Гоголь, Винсент Ван Гог, Сергей Есенин, Александр Пушкин, Уинстон Черчилль, Джек Лондон и многие другие. Кого-то эта болезнь довела до самоубийства, сгубила, а кто-то боролся с нею всю жизнь. Но никогда прежде депрессия не принимала столь масштабного явления, как в наши дни.
С конца XX века депрессия вошла в топ-10 заболеваний человечества. С каждым годом она набирает обороты, демонстрируя неуклонный рост — сегодня это заболевание затрагивает более 350 млн человек по всему миру. Причины этого явления находят разные. «С одной стороны, очевидно, что рост числа депрессий происходит из-за сложностей социального климата. Наряду с этим высокие темпы научного прогресса, рост инновационных технологий и подходов дают огромную нагрузку на человеческую психику, — говорит директор Научного центра психического здоровья Татьяна Клюшник. — Динамичный ритм жизни, ответственность и необходимость усваивать много информации зачастую становятся провоцирующим фактором для развития депрессивных и невротических расстройств. Кроме того, не стоит забывать и тот факт, что продолжительность жизни увеличивается, а значит, растет число лиц, страдающих депрессиями позднего возраста. Ну и, безусловно, сколько бы ни было камней брошено в сторону нашей медицины, выявляемость депрессивных расстройств, а также информированность населения о симптомах депрессии существенно повысили обращаемость населения за медпомощью».
По мнению большинства специалистов, именно изменение отношения к диагностике депрессии вызвало рост статистических данных. «Еще 100 лет назад депрессией называли меланхолию, которой было присуще подавленное состояние с пропаданием аппетита, бессонницей и нежеланием жить, — комментирует доцент кафедры психиатрии и наркологии ФПК и ППС Ростовского ГМУ Алексей Перехов. — Но за это время ситуация изменилась, и выяснилось, что депрессия может протекать с различной степенью тяжести, зачастую маскируясь под другие заболевания. То, что раньше вообще не воспринималось как депрессия, в настоящее время диагностируется как ее легкая форма. Так, на одну классическую депрессию приходятся сотни случаев нетяжелых депрессий, проявляющихся в обыденной жизни в виде таких психосоматических заболеваний, как вегетососудистая дистония, синдром раздраженного толстого кишечника, боли в желудке, остеохондроз, простатит, кожные заболевания и многое другое».
Природа депрессий многолика. Помимо наиболее распространенной психогенной депрессии, обусловленной внешними неблагоприятными факторами, она может развиваться на фоне различных заболеваний (ее диагностируют у 22-33% всех госпитализированных больных, у 38% онкологических, у 45% с инфарктом миокарда, у 47% больных с острым нарушением мозгового кровообращения), являться посттравматическим последствием или иметь физиологический характер, проявляющийся только у женщин (ПМС, депрессия, сопровождающая климакс, и послеродовая). При этом необходимо понимать, что все эти факторы не являются причиной депрессии, а лишь мощным провокатором. Причина всегда сидит во внутренней предрасположенности человека, передающейся генетически.
«Проявления депрессии отмечаются в течение жизни у 15-20% населения планеты (7-12% для мужчин и 20-25% для женщин), — констатирует директор Санкт-Петербургского научно-исследовательского института им. В.М. Бехтерева Николай Незнанов. — У большинства людей (3/4 случаев) первый депрессивный эпизод завершается практическим выздоровлением или полной ремиссией с возвращением к преморбидному уровню функционирования. Однако ремиссия при депрессивном состоянии еще не означает, что человек находится на оптимальном уровне жизнедеятельности. Кроме того, уже в первые два года течения заболевания вероятность полного выздоровления или достижения полных ремиссий резко снижается — не более 50% наблюдений. После 20 лет заболевания такая вероятность уменьшается до 35%. Риск рецидива депрессивного расстройства очень высок: по некоторым катамнестическим данным, он достигает 85% в течение 15 лет после первого эпизода».
Согласно информации ВОЗ, депрессия остается одной из ведущих причин инвалидности и дезаптации — утраты социальной и профессиональной активности, разводов, прерывания межличностных контактов или вынужденного одиночества. Ежегодно около 150 млн человек в мире лишаются трудоспособности из-за депрессий, что наносит весомый ущерб экономике и включает в себя стоимость миллионов потерянных рабочих дней вследствие снижения или утраты трудоспособности, а также стоимость оказываемой психиатрической и психотерапевтической помощи. Наиболее тяжелый исход депрессии — суицид. От 45% до 60% всех самоубийств на планете совершают больные депрессией. Суицидальный риск и намерения возникают у 50% людей с эндогенной депрессией и у 20% — с психогенной. Человек, страдающий депрессией, имеет в 35 раз больше шансов покончить жизнь самоубийством. В каждом пятом случае это завершенный суицид.
Найти и обезвредить
Из всего числа больных депрессией только 50% пациентов получают какое-либо специальное лечение, которое можно рассматривать как адекватное только в 25% случаев. Проблемы терапии депрессий напрямую связаны с отсутствием доступной информационно-аналитической платформы для психиатров и специалистов, занимающихся соматическими расстройствами и, соответственно, стигматизацией.
«Как правило, люди обращаются за помощью к психиатрам уже на запущенной стадии депрессии. Многие из них, видя безвыходность своего состояния и имея желание избавиться от него, сами приходят к специалисту, кого-то приводят родственники, но все-таки большую часть моих пациентов составляют люди, направленные за психиатрической помощью клиницистами высокого класса, — рассказывает Алексей Перехов. — Кардиологи, гинекологи, гастроэнтерологи уже давно поняли, что зачастую причиной заболевания служит депрессия, и вылечить его возможно, работая только в связке с психиатрами. Трудность здесь заключается в том, что далеко не все врачи способны распознать проблемы психического характера. В результате люди годами лечатся от своих болезней, но выздоровления не достигают, так как борются с симптоматикой, а не устраняют очаг. Именно поэтому последнее десятилетие врачи, желающие повысить свой профессиональный уровень, приходят к нам для получения дополнительного образования по диагностике депрессии. Ярким примером может служить наша гинекологическая служба: специалисты кафедры психиатрии и наркологии неоднократно принимали участие в конференциях, посвященных вопросам послеродовой депрессии, представляющей собой очень распространенное явление. Несмотря на счастье рождения ребенка, послеродовая грусть проявляется у каждой третьей женщины, а каждая десятая переносит явную депрессию. И здесь без помощи психиатров уже не обойтись».
О необходимости совместной работы психиатров и клиницистов говорит и Татьяна Клюшник: «Если мы посмотрим на западную систему оказания психиатрической помощи при депрессии, то увидим принципиально иной подход. Там помощь четко ориентирована на амбулаторную службу. В частности, диагностировать депрессивное расстройство может врач-соматолог, а помощь предлагается этапно, начиная с психотерапевтической. В нашей стране, к сожалению, эти службы пока еще находятся в стадии становления, а приход к психиатру зачастую воспринимается пациентами как стигматизирующее событие».
И тебя вылечат, и меня...
«На самом деле депрессия несет определенные эволюционные задачи. Одна из них — обездвижить человека в целях сохранения энергии. Для преодоления какой-либо сложной ситуации человек впадает в депрессию, которая помогает ему разрушить старые стереотипы и выработать новые стратегии. Как только выход найден, депрессия проходит. Подобному легкому ее проявлению подвержен каждый из нас. В психологии это называется личностным ростом, — рассказывает главный внештатный специалист по психиатрии Ростовской области Сергей Выгонский. — Но если депрессия перерастает в клиническую форму, то самостоятельно человеку из нее уже не выбраться, и тогда на помощь должны прийти специалисты.
Сегодня в России создана многоуровневая доступная и качественная психиатрическая система помощи: в районных поликлиниках действуют кабинеты врачей-психиатров, во многих учреждениях работают психотерапевты, ведутся частные консультации, организовано лечение в стационарных условиях. Кстати, стоит отметить, что психоневрологические диспансеры были придуманы именно в нашей стране. В послереволюционный период они считались одним из достижений отечественной системы здравоохранения. По моему мнению, мы и сегодня не отстаем от западных коллег — применяем полный спектр методов лечения депрессивного состояния и располагаем всеми современными антидепрессантами, как классическими, так и последнего поколения. Благодаря работе всех звеньев системы, в последние годы мы наблюдаем снижение числа острых состояний, требующих стационарного лечения. Сейчас в основном преобладают состояния субхронические — стертые, вялые, которые, конечно, тоже доставляют пациенту дискомфорт, но не несут для него угрозы. Подобных результатов удалось достичь за счет более широкого применения психофармакологических препаратов».
Основными возможностями современных антидепрессантов является то, что они ориентированы на разные виды депрессии, учитывают профиль и доминирующий радикал депрессии, обладают меньшим спектром побочных эффектов в отличие от антидепрессантов старого поколения и позволяют достаточно быстро и в максимально комфортных условиях вернуться к нормальной жизнедеятельности. К инновационным методикам относится транскраниальная магнитная стимуляция, вошедшая в повседневную практику недавно, а также фототерапия, предлагающая стимуляцию блуждающего нерва.
«Российская психиатрия не так уж сильно отличается от западной: у нас те же самые учебники, что и у них, те же лекарства, те же этические и моральные правила по отношению к больным, — делится Алексей Перехов. — Разница заключается только в жесткости законов: наше государство настолько боится психически больных людей, что выстраивает для них массу барьеров. Какой смысл человеку обращаться за помощью к психиатру с проблемой бессонницы, если он после постановки диагноза не сможет получить права или устроиться на хорошую работу? Вот в этом и заключается вся диалектика».