Фармацевтическая промышленность оказалась одним из тех немногих сегментов российской экономики, где в условиях западных санкций и экономического кризиса иностранный капитал смог не просто сохранить свое присутствие, но и реализовать новые крупные проекты. Объем иностранных инвестиций в отечественный фармпром уже превысил миллиард евро, а список зарубежных компаний, работающих в России, представлен многими ведущими игроками европейского рынка лекарственных средств. Иностранные инвесторы признают, что государство в последние годы очень многое сделало для развития российской фарминдустрии, но настаивают на выработке долгосрочных правил игры на рынке.

Импортозамещение с иностранным капиталом
Как сообщил в середине апреля на проходившем в Орловской области выездном заседании Комитета ТПП РФ по предпринимательству в здравоохранении и медицинской промышленности вице-президент ТПП Дмитрий Курочкин, российская фармацевтическая отрасль на протяжении последних лет показывает уверенный рост и является лидером по отношению к другим отраслям промышленности. По итогам прошлого года фармацевтическая индустрия выросла почти на 24%, объем производства лекарственных препаратов составил около 286 млрд рублей, причем 77% жизненно необходимых лекарств уже производится в России. Значительный вклад в происходящий процесс лекарственного импортозамещения вносят иностранные компании, размещающие свои производства в России. В общей сложности за последние пять лет отрасль привлекла свыше 120 млрд рублей частных инвестиций, в том числе иностранных на миллиард евро. В настоящее время в РФ построены заводы таких фармацевтических холдингов, как «Астра Зенека», «Байер», «Гедеон Рихтер», КРКА, «Новартис», «Ново Нордиск», «Санофи-Авентис», «Сердикс», «Стада», «Такеда», «Тева», «Эбботт».

Повышенный интерес иностранных компаний к российской фармации объясняется несколькими факторами. Во-первых, как уже было сказано, отечественный рынок лекарственных средств далеко не полностью закрывает все потребности страны
в фармпрепаратах — свободных ниш для локализации их производства в России еще довольно много. Во-вторых, девальвация рубля в конце 2014 года в целом сделала зарубежные инвестиции в нашу страну более выгодными, и в этом смысле новые проекты в фарминдустрии представляются отражением общего тренда, который проявился и в ряде других отраслей. Причем следует подчеркнуть, что западные компании готовы заниматься локализацией своих производств в РФ, невзирая на санкции, и это в очередной раз подтверждает, что здравый смысл бизнеса всегда может оказаться выше разногласий политиков. Наконец, большую роль играет господдержка фармации, без которой многие проекты вряд ли бы состоялись. Еще в 2009 году, будучи президентом страны, Дмитрий Медведев выделил фармацевтическую и медицинскую промышленность как приоритетное направление развития современной российской экономики, после чего была принята отраслевая программа развития до 2020 года. Вот как описывал один из зарубежных инвесторов Энтони Вонг, гендиректор компании AbbVie в России и СНГ, в 2015 году в ходе 21-го Российского фармацевтического форума общий тренд изменения правил игры: «Я пришел на российский рынок 20 лет назад. Это был полностью розничный рынок, а сейчас у вас есть государственные программы. Конечно, повысить продолжительность жизни и рождаемость можно только с помощью инновационных препаратов, но ваше правительство думает и об этом».

фармацевтика.jpg

Парад проектов
Повышенное внимание государства к фарминдустрии и принятие отраслевой стратегии развития стало серьезным стимулом для иностранных инвестиций еще в начале нынешнего десятилетия. В 2011 году ведущее европейское издание химической и фармацевтической отраслей CHEManager представило список фармацевтических компаний, имевших представительство в России, которые намеревались локализовать здесь свои производства. Общая сумма этих проектов составляла как минимум миллиард долларов, так что, исходя из последних данных об иностранных инвестициях в российскую фармацию, можно констатировать, что этот план был выполнен за пять лет.
Вот лишь несколько примеров подобных проектов. Главным принципом в их реализации неизменно является поиск надежных российских партнеров. Пионером локализации в России европейских фармпроизводств можно считать крупнейший в Восточной Европе венгерский фармацевтический концерн «Гедеон Рихтер», который анонсировал строительство предприятия по производству медпрепаратов в подмосковном Егорьевске еще в 1996 году, и уже в 2001 году первая продукция поступила в российские аптеки. С начала 2000-х годов в создание и развитие завода компанией было инвестировано более 100 млн долларов. В конце 2015-го «Гедеон Рихтер» был отмечен специальной номинацией Национальной премии «Приоритет-2015» за многолетние успехи в локализации бизнеса на российском рынке.

Словенский концерн КРКА открыл свой завод «КРКА-РУС» в подмосковной Истре мощностью в 600 млн таблеток и 240 млн капсул в год в 2003 году, а в начале 2011-го стартовало строительство его второй очереди стоимостью 135 млн евро, причем это было крупнейшее вложение компании за рубежом. В октябре 2013 года новое предприятие было сдано в эксплуатацию, а в сентябре 2015-го «КРКА-РУС» отгрузил первые партии произведенной продукции для продажи в Евросоюзе на территории Португалии. Последнее событие отражает еще один новый тренд последних двух лет: падение курса рубля сделало выгодным не только локализацию производств в России, но и экспорт их продукции. В марте 2011 года американская компания «Пфайзер», один из старейших игроков мировой фарминдустрии, и российское НПО «Петровакс Фарм» заключили соглашение о начале сотрудничества по производству в России конъюгированной 13-валентной вакцины против пневмококковой инфекции. Реализация проекта за четыре года потребовала значительных инвестиций и стала вкладом обеих компаний в выполнение задач, обозначенных в стратегии «Фарма-2020» и госпрограммах в области здравоохранения и фармацевтики. Для российской фармацевтической промышленности это был первый проект локализации производства по полному циклу иммунобиологического препарата с трансфером всех методик контроля. Теперь наряду с более чем 100 странами мира, где применяется ПКВ13, жители России могут прививаться инновационной вакциной от пневмококка, производимой на отечественном предприятии.

фармацевтика.jpg

Хорошим примером того, как крупные западные игроки фармацевтической отрасли приходят в Россию и развивают здесь свой бизнес, может служить и немецкий концерн «Байер». Первоначально, еще в 90-х годах, он закрепился на рынке химической продукции и средств защиты растений, но затем наступил и черед фармации. В 2012 году компания Bayer HealthCare и российский производитель лекарственных препаратов «Медсинтез» подписали соглашение о стратегическом партнерстве с целью совместного производства и реализации контрастных средств, а также препаратов для лечения инфекционных заболеваний и неврологических расстройств. Кроме того, партнерство подразумевало сотрудничество в области исследований, разработки и производства новых субстанций и препаратов с целью повысить доступность инновационных лекарственных средств для российских пациентов. Еще одним партнером немецкого холдинга в России стало ООО «НТФФ «Полисан» из Санкт-Петербурга — фармацевтический завод, основанный в 1992 году. В июле 2015 года было заключено соглашение о стратегическом партнерстве при производстве продукции Bayer на мощностях компании «Полисан». В соответствии с договором «Полисан» начал выпускать контрастные средства компании Bayer, используемые в компьютерной и магнитно-резонансной томографии для диагностики, а в ноябре прошлого года стороны заключили еще один договор — о локализации производства в России антикоагулянта «Ксарелто». Его коммерческое производство планируется запустить в 2019 году. Согласно этому договору, «Байер» осуществляет трансфер технологий по производству фармацевтического препарата для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. Кроме того, можно назвать и такие проекты, как создание исследовательского центра компании AstraZeneca в Санкт-Петербурге, приобретение группой Sanofi в России нового современного завода по производству инсулина, строительство завода по изготовлению жидких стерильных продуктов и твердых лекарственных средств в Ярославской области швейцарской компании Nycomed в составе группы Takeda, производственный центр по выпуску брендированных препаратов французской компании Servier, открывшийся в 2007 году в подмосковном Софьино и т. д. Уже по этому, причем далеко не полному списку проектов можно судить о том, насколько массовый характер приобрели инвестиции иностранных компаний в российскую фармотрасль.

фармацевтика.jpg

Трудности перевода
Между тем нельзя сказать, что зарубежные фармацевтические концерны в России демонстрируют все возможности, занимаясь локализацией здесь своих производств. Как отмечалось в рамках специальной сессии Российского фармацевтического форума в Санкт-Петербурге, состоявшегося в середине мая, локализация в нашей стране дает множество преимуществ иностранным компаниям, но решения о переносе технологий для производства тех или иных инновационных препаратов принимаются штаб-квартирами транснациональных холдингов с большим трудом.
Генеральный директор компании «Рош-Москва», дочерней структуры швейцарской Roche Group, Ненад Павлетич
привел на фармфоруме такой пример: только в области онкологии сегодня на различных стадиях клинических исследований находятся 1,5 тыс. продуктов, и через два-три года на рынок выйдет около 200 инновационных препаратов для лечения онкологических заболеваний. «Но вопрос в том, как мы можем сделать их доступными для российских пациентов при условии существования целесообразной системы использования бюджета», — констатировал Ненад Павлетич. В результате возникает парадоксальная ситуация: иностранные компании готовы инвестировать в инновационные продукты на территории России, но локализовать их в полном объеме пока не получается. «Мы постоянно регистрируем новые препараты, но довести их до российского пациента очень сложно», — подтвердила генеральный директор Sanofi Россия Наира Адамян.
А президент уже упомянутого выше НПО «Петровакс Фарм» Елена Архангельская в ходе фармфорума и вовсе признала, что ряд инициатив по локализации не всегда имеет смысл. В качестве примера она привела совместный с Boehringer Ingelheim проект по локализации инновационных биотехнологических тромболитиков. По оценкам экспертов, перенос производства субстанций в Россию обошелся бы в 500 млн евро, что, по мнению Архангельской, экономически необоснованно. При этом генеральный директор Boehringer Ingelheim в России Павол Доброцки уточнил, что любой компании, которая хочет продолжить работу на российском рынке, нужно искать проекты, способные оказать значительное влияние на всю систему здравоохранения, поскольку законодательные изменения в нашей стране происходят слишком часто. Как и в других отраслях российской экономики, в фарминдустрии главным требованием иностранных инвесторов к властям является формирование четких правил игры, обеспечивающих прозрачность и равенство условий для всех участников рынка.