Доверенное лицо детства

«Свою профессиональную карьеру я начала в 1989-м врачом-интерном инфекционной больницы в родном Каменске-Шахтинском, — ​рассказывает Светлана Пискунова. — ​Именно там получила бесценный клинический опыт. У нас в «инфекции» была очень сильная команда врачей и медперсонала. Я влилась в коллектив молоденькой Светой, но буквально с первых дней дежурная медсестра мне сказала: «Теперь представляться только так — ​Светлана Геннадьевна». А она была намного меня старше — ​лет на тридцать пять. Вот тогда я с дрожью поняла всю меру ответственности врача.

Городская инфекционная больница на 120 коек: отделение смешанное, детское и взрослое, принимали по неотложке за ночь 18‑20 человек, особенно в летний период. Много гепатитов, кишечных инфекций. Тогда же был рост дифтерии, мы видели пациентов с гнойными менингитами — ​в общем, весь спектр инфекционной патологии. Зачастую дифдиагностика шла с онкологией, потому что поступит пациент с дифсимптомом, а потом у него находят онкологию кишечника — ​как раз такая пациентка у меня и была. Брала много дежурств, ​как минимум 10 в месяц. Нравилось оставаться самой на работе: ты принимаешь решение и несешь ответственность, в результате получаешь опыт. Именно у постели больного вырабатывается самое ценное для врача — ​клиническое мышление. Реанимации не было, все тяжелые — ​в отделении. В восемь утра приходила на работу, делала обход, в пять заступала на дежурство, в восемь утра как бы смену сдавала и смотрела пациентов, и только в 15 часов нам разрешали уходить домой. И вопросов по Трудовому кодексу даже в голове никогда не возникало. Раз в неделю нас, интернов, собирала главный педиатр города и проверяла, что мы практически умеем делать, какими профессиональными навыками овладели. Конечно, из такой интернатуры можно выйти специалистом».

Следу­ю­щую ступеньку профессионального лифта — ​завотделением — ​молодой врач перескочила. Шел 1996 год. В здравоохранение вводился новый, так называемый бригадный подряд, и «инфекция» имела хорошие тарифы, а их перераспределяли и закрывали дыры в общей педиатрии: там были тарифы меньше. Молодой доктор все посчитала и пошла к завгорфинотделом города — ​рассказать, как правильно нужно делить… Авторитет врача у нее уже был, и шагать через головы не пришлось: в руководстве больницы шли кадровые перестановки. Активному человеку по жизни, как себя называет Светлана Геннадьевна, объяснили, что считать она умеет хорошо, но из бюджета города доплачивать в ОМС ничего не будут.

Когда от расстрельной должности главврача (вспомним конец 90-х) планируемые кандидаты отказались, «кость бросили ей» — ​хочешь, попробуй… Светлана Пискунова восприняла предложение как «сахарную косточку», пришла в коллектив и сказала: «Теперь я буду исполнять обязанности главного врача, но не знаю как долго». Так, в 29 лет она получила первую руководящую должность. Ее пришлось совмещать с не менее важной ролью мамы. Появившийся на свет сынишка вырос в буквальном смысле под грудью. «Одной рукой кормлю, другой рулю, нарушая Правила дорожного движения, — ​в 90-е это было можно», — ​смеется Светлана Геннадьевна.

Детской горбольнице предстояло реформирование. Вместе с назревшими системными изменениями, реструктуризацией больницы, оптимизацией работы коек над лечебным учреждением нависла угроза «вместе с водой выплеснуть и ребенка» — ​потерять детскую реанимацию. Уже тогда больница, по сути, выполняла функцию перинатального отделения второго уровня для патологии новорожденных. Специалисты регионального фонда ОМС внимать аргументам исполняющей обязанности не хотели, и тогда она пошла в последнюю инстанцию — ​замдиректора фонда. Так они познакомились с Татьяной Быковской. Понимание установилось мгновенно, как и распоряжение подчиненным: «Отделение в Каменске должно работать». Так нужное, как воздух, структурное подразделение было сохранено. Начинить детскую реанимацию нужной аппаратурой помог оптико-механический завод, имевший в те годы право работать с валютой. «КОМЗ купил нам три хороших дыхательных аппарата для новорожденных, инструкцию перевести позвали англичан-переводчиков (это была группа энтузиастов, которым было интересно работать и что-то сделать в профессии). А затем пошли разные программы поддержки: по губернаторской получили кувезы, потом пришла первая гуманитарная помощь из Германии — ​разовые капельницы, шприцы. Коробки открывали и рассматривали, как чудеса какие-то, у нас тогда все это было многоразовое…В посылке были и антибиотики, которые работали. Их завреанимацией под семь ключей спрятал, чтобы выделять самым тяжелым деткам», — ​рассказывает Светлана Пискунова.

Десять лет Светлана Геннадьевна руководила детской городской больницей Каменска-Шахтинского. А 23 февраля, как шутит она, мэр «подарил» ее мужчинам, с легкостью передав ей муниципальную сферу здравоохранения. Необходимое дополнение: с четырьмя миллионами долга по зарплате медикам и с кучей жалоб.

В областном конкурсе «Лучший по профессии» в номинации «Лучший руководитель медорганизации» победителем стала руководитель Департамента здравоохранения г. Каменска-Шахтинского Светлана Пискунова. На вопрос, как ей удалось выйти из крутого пике, она отвечает просто: «Открыли отделения сестринского ухода, что очень помогло, и вступили в пилотный проект по дорожной травме. Получили в рамках этой программы компьютерный томограф и ИВЛ-аппаратуру в реанимацию». В том же году начали создаваться первичные сосудистые отделения. Весь этот комплекс преобразований потянул за собой не менее комплексные изменения: инфраструктурные — ​сосредоточение всех скоропомощных служб в одном месте, организационные — ​отработку алгоритма маршрутизации пациентов, кадровые — ​обучение городских врачей скорой тромболизису, районных — ​новым стандартам взаимодействия. В результате радикально изменилась ситуация с оказанием медпомощи в городе. Ни на одну минуту не забывала руководитель городского здравоохранения о своем любимом детище — ​службе детства, поэтому, как говорит Светлана Пискунова, «сейчас там очень сильный центр второго уровня».

В феврале 2014 г. министр здравоохранения области Татьяна Быковская, зная более чем 20-летний педиатрический и организационный опыт Светланы Пискуновой, предложила ей возглавить Областную детскую клиническую больницу. На раздумья давалось несколько часов. Это, по ее определению, был, с одной стороны, шаг из созданной налаженной системы в пустоту, а с другой — ​предложение, от которого нельзя отказываться. Решающим стало слово мужа. К удивлению, он, знающий тяжкий груз руководительского мундира, спокойно сказал: «Хочешь — ​иди». В результате 23 мая 2014 года она вступила в должность главврача главного детского лечебного учреждения области. Коллектив ОДКБ, конечно, был не чужим: кроме взаимодействия по лечебному процессу, были и тесные контакты по научной работе. Но, как ни крути, все это внешние связи. Три месяца главный врач проводила внутренний системный аудит и выявляла «узкие горлышки». Как ни странно это звучит, но помог этому постижению форс-мажор, точнее, беда — ​в июне пошли раненые детки из Донбасса.

Много новаций внесла главный врач. Например, изменила формат управления: утренняя «кулуарная» встреча дежурных врачей в кабинете главного превратилась в общую планерку в конференц-зале с участием всех заведующих, на которой дежурные врачи докладывают о поступивших за сутки, дежурные хирурги — ​о предстоящих операциях. «Мы сразу видим ситуацию по больнице, по области, здесь же присутствует аптека — ​где-то нехватка медикаментов, то есть все вопросы на начало дня в течение 15 минут разруливаются», — ​рассказывает Светлана Генадьевна.

Вторым «узким горлышком» стала некачественная медпомощь при сочетанной травме. Создание полноценного нейрохирургического отделения вышло на первый план. Однако размещать его было негде. «Помог представившийся шанс: ликвидировался один из домов ребенка, и минздрав передал помещение нам. Так разрешили две проблемы: расширили реабилитационную службу и создали нейрохирургию». На вопрос, как удалось в Ростов переманить одного из лучших детских нейрохирургов страны, главврач ОДКБ бесхитростно отвечает: «У нас очень хорошая команда хирургов, они везде ездят, всем интересуются, вот они мне и назвали имя. Изучила отзывы о докторе и позвонила. Рассказала, чего мы от него хотим, и пригласила приехать посмотреть. Через неделю Александр Пшеничный был у нас. Через полгода приступил к работе. И сегодня у нас отличное отделение на Юге России. Тот объем операций, которые выполняет его коллектив, не делает никто на юге.

Выстроена и полноценная реабилитационная служба в области: от неврологического отделения к отделению реабилитации и дальше по цепочке в центр детской реабилитации «Мир». Сегодня много малышей страдают задержкой речевого развития. Мы открыли дневной стационар для лечения детей с данной патологией. Там идет комплексная работа невролога, логопеда и сурдолога. Такой подход позволяет провести правильную диагностику состояния и комплексно подойти к оказанию помощи. Особое внимание уделяем реабилитации аутизма у детей — ​сегодня это весьма актуальное направление».

Сегодня назови любому из донских педиатров слово «аудит», и каждый свяжет его со Светланой Пискуновой. С ее подачи и при поддержке донского министра здравоохранения исполнение стандарта ВОЗ по оказанию неотложной помощи в детских стационарах становится повсеместным. Здесь тоже ростовчане вызвали огонь на себя и опрокинули поговорку «Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается». С чего все началось? «Каждое утро, проводя планерки, меня повергала в ступор дефектура территорий, — ​рассказывает Светлана Геннадьевна. — ​Я, конечно, понимала, что 90-е нанесли отпечаток на профессионализм: когда нет ничего, врачи привыкают к этому, есть в нашей ментальности привыкание к плохому. Начали думать, что делать, то есть что с этим сделать. Поехали к мэтрам педиатрии: Баранову, Намазовой, Ваганову, Куличенко — ​за советом. Эксперты не только проконсультировали, но и предложили конкретный проект — ​провести аудит состояния по стандарту ВОЗ. Честно скажу, испугалась: вывернут нашу изнанку, и на всю страну прогремим. Звоню из Москвы Татьяне Юрьевне, а она: «Давай начинать». Так мы вошли в пилотный проект по улучшению оказания медпомощи в стационарах детских больниц. Выбрали 10 районных и городских больниц. Приехали эксперты и стали вместе с нами выкорчевывать «корни зла»: неправильную диагностику, назначение антибиотиков широкого спектра, причинение необоснованной боли ребенку — ​все это вместе приводило к высокому уровню младенческой и детской смертности.

Первое, что требовалось, — ​научить объективизации неотложного состояния маленького пациента. Казалось бы, проще простого — ​надень на пальчик ребенка прищепку-пульсоксиметр и сразу поймешь: если он меньше 90 — ​беги в реанимацию и там с ним разбирайся, если больше — ​есть время разобраться более спокойно. Это теперь прибор копеечной стоимости всегда у детского доктора в кармане, а вначале не только у врачей, но и во всем приемном отделении не было. Аппаратуру ИВЛ, полученную по модернизации, боялись включать…»

В результате аудита и обучения, которое шло параллельно, родился 29-й приказ, определивший двухчасовой алгоритм действий врачей приемных отделений по маршрутизации маленьких пациентов. Сегодня временной срок алгоритма постоянно сокращается.

Ушли в прошлое и обязательные капельницы всем подряд. Назначаются лишь по решению врачебной комиссии и вводятся только те препараты, которые не дают тяжелых осложнений.

Наработки аудита отражаются в приказах минздрава. В одном из них закреплено, что в течение шести часов поступившему пациенту обязаны провести полное обследование. После аудита пришли к выводу, что контроль нужно поддерживать постоянно. Поэтому кураторы территорий из экспертного совета будут анализировать динамику и дальше.

Программа, которую разъясняла своим коллегам доверенное лицо президента Светлана Пискунова, уже нашла свое выражение в новых майских указах главы страны, и в них среди главных приоритетов практически все по ее части — ​демография, здравоохранение, образование. Работы впереди хоть отбавляй. В нее она уже включила и сына Кирилла, который любовь к медицине впитал с молоком матери. Светлана Геннадьевна нашла для студента-медика уже и «теплое местечко» или, скорее, горячее — ​в детской реанимации. Санитаром. По-другому специалистами не становятся.