Путь к сердцу

В Ростовском областном кардиохирургическом центре доступны практически все виды высокотехнологичной помощи, связанные с сердцем и сосудами, в год здесь проводится более 5,5 тыс. операций. Ключевую роль в создании центра сыграл сердечно-сосудистый хирург, доктор медицинских наук Александр Дюжиков, который возглавляет его и по сей день. В октябре профессору Дюжикову исполнилось 75 лет.

Формирование сердечно-сосудистой хирургии как науки, развитие техник и технологий диагностики и лечения — весь этот путь Александр Акимович прошел вместе с донским здравоохранением. «Сердце, кардиохирургия — это судьба, — рассказывает Александр Дюжиков. — Заниматься сердцем я начал еще будучи студентом. В институте мы учились в послевоенный период, тогда было очень много пациентов со старыми ранами, заболеваниями сосудов ног. Мы обратили внимание на случаи гангрены. Больным проводилась ампутация конечностей, а потом они все равно умирали. Почему? На кафедре задумались, почему возникает гангрена конечности и почему человек умирает, когда, казалось бы, устранена причина болезни. Мы стали делать этим больным вручную ангиографии, то есть вводить контрастное вещество. Что такое сделать рентгеновский снимок кровотока? Вводишь контраст, а он сразу «убегает», то есть снимок надо делать в момент введения, а следующий тоже как можно быстрее. Но в комнате, где проводится рентгенологическое исследование, пленки находиться не могут. Наш рентгенолог Шорников Валентин Павлович, тоже участник войны, хромал. Представляете врача, пожилого человека с военными ранениями, который с неимоверной быстротой бегает из комнаты в комнату за следующей кассетой? Сейчас такое кажется невозможным, но в таких условиях, мягко говоря, ограниченных возможностей, мы достигали результатов!»

Вместе со своими учителями молодые медики подтвердили, что гангрена развивается вследствие сужения и закупорки сосудов. Тогда еще студент, Александр Дюжиков под руководством профессора Шорлуяна стал заниматься консервированием и урезанием сосудов для восстановления их проходимости, проводя опыты на животных. Исследуя проблему, врачи обнаружили, что у пациентов с закупоренными сосудами нездоровое сердце, облитерирующий атеросклероз, закрыты коронарные артерии. «Потом, когда я отслужил в армии, я был уже кандидатом наук. Шамиль

Уракчеев, главный врач ростовской ЦГБ им. Семашко, предложил мне поехать в Москву учиться проводить операции уже не экспериментальным животным, а людям. Так я попал к академику Покровскому, он был завотделением сердечно-сосудистой хирургии в институте им. Бакулева. Когда я вернулся в Ростов, я уже сформировался как сосудистый хирург. С 1972 года мы начали на основе отделения торакальной хирургии более углубленно заниматься проблемами сердца и сосудов. Мы были одними из первых в стране. А сейчас молодые доктора то, что мы проходили 20 лет, постигают за два года».

Новые технологии серьезно расширили возможности кардиологии и сердечно-сосудистой хирургии. «Раньше у нас было только электрокардиографическое исследование, а сейчас и ультразвуковое исследование (причем можно проводить трехмерное УЗИ), и компьютерная томография, и МРТ, и сцинтиграфия миокарда — очень тонкие технологии, возможности которых с каждым годом совершенствуются, — говорит Александр Дюжиков. — Например, был компьютерный томограф с возможностью 10 снимков в минуту, теперь их можно сделать 200. То же самое и в отношении МРТ. Сегодня мы можем увидеть микроструктуру сердца!» В кардиохирургическом центре РОКБ выполняются исследования и операции на уровне ведущих мировых клиник. Не только наши специалисты ездят на стажировку за границу, в Ростов-на-Дону тоже приезжают врачи из-за рубежа для обмена опытом. 

У Александра Акимовича свой взгляд на так называемое «отставание» российской меднауки от Запада: не потому, что не умели, а потому что не имели возможностей. «До Великой Отечественной войны у СССР был примерный паритет с Западом в развитии медицины. А в чем-то мы даже опережали зарубежную медицину. По аппаратам искусственного кровообращения до войны мы опережали Запад, аппарат Брюханенко был изобретен у нас. Но война подорвала материально-техническую базу, унесла жизни многих специалистов. Во время войны развивались технологии, которые можно было применить в полевых условиях. Тогда появилась у нас местная анестезия по Вишневскому с использованием новокаиновой блокады, использование масочного наркоза, позволяющее спасти людей от болевого шока во время операции. После войны в отечественной медицине образовался другой приоритет: лечить оставшихся в живых. Отстали от мира, спасая его, а потом — восстанавливая страну. А в Америке, например, все было без потрясений и продолжало стабильно развиваться», — поясняет Александр Дюжиков. 

После упадка 90-х в стране задумались о финансировании здравоохранения, тех учреждений, которые реально что-то делают, а при определенной поддержке смогут еще больше. На высокие технологии, к которым относятся практически все операции на сердце, стали выделять квоты. Поэтому сегодня, по словам Александра Дюжикова, в областном кардиохирургическом центре «есть все, что есть в мире». И не только техника и технологии, но и молодые кадры, которые умеют все это использовать. 

«Еще 50 лет назад такого специалиста, как кардиохирург, в природе не существовало. Но за время работы областного кардиоцентра подготовлены кадры по всем специальностям, которые сегодня нужны в кардиохирургии, — отмечает Александр Акимович. — Наши специалисты, мои ученики работают во многих кардиоцентрах России и даже за границей». На базе РостГМУ создана кафедра сосудистой хирургии. Студентам преподают сердечно-сосудистую хирургию как отдельную дисциплину. В центре работают 12 ординаторов, которые будут хирургами, несколько аспирантов-кардиологов. «У нас есть все — детская кардиохирургия, взрослая кардиохирургия, аритмология, — с гордостью рассказывает руководитель кардиоцентра. — Во всех вопросах нас поддерживает главный врач Ростовской областной клинической больницы Вячеслав Коробка. Недавно он нас порадовал: мы обычно по квотам начинали оперировать с марта, в это время приходило финансирование, теперь сможем начать уже в январе. При наших диагнозах время — очень важный фактор. Три кита, на которых стоит совершенствование здравоохранения, — аппаратура, кадры и финансирование. Все это у нас сейчас есть, несмотря на сложности с бюджетом в стране». Ростовский кардиоцентр стал местом притяжения для врачей. Здесь регулярно проводятся научно-практические конференции, форумы, сюда приезжают оперировать, приобретать опыт и делиться им.

Детская кардиохирургия — особая тема для Александра Дюжикова. Он убежден, что человек должен входить в жизнь со здоровым сердцем, и задача врача — сделать для этого все возможное. «Сегодня мы оперируем новорожденных практически со стопроцентным успехом, потому что у нас хорошо поставлена дородовая диагностика. Начиная с 12-14-й недели беременности врачи следят за развитием плода. Если определяется диагноз «порок сердца», будущая мама госпитализируется в перинатальный центр. Мы можем прооперировать ребенка уже в первые сутки его жизни. До года у нас оперируются практически 80% новорожденных с врожденными пороками сердца. При этом в 95-97% случаев дети становятся абсолютно здоровыми». Однако хирург не считает, что проблема решена, что можно удовлетвориться достигнутым (ведь достигнуто немало!), каждый год жизнь усложняет задачи врачей. «Раньше у детей наблюдалось пять основных типов пороков сердца, — говорит Александр Дюжиков. — Сегодня в чистом виде мы их практически не наблюдаем. Они идут в комбинациях, с осложнениями. Те самые пять типов врачи во всем мире давно освоили и успешно оперируют. Дети с этими диагнозами становятся абсолютно здоровыми. Но как быть, если, например, мы видим, что камеры маленького сердца переставлены местами, перевернуты, ответвления сосудов идут не от тех сердечных камер, от которых нужно? Это не только наша, российская проблема. Такое происходит во всем мире. Мы должны постоянно искать решения, и мы их находим. Оперируем каждый день, и ни одна предыдущая операция на последующую не похожа. Профессия врача — это знания и каждодневный тяжелый труд».

Когда человеку исполнилось 75 лет, 50 из которых он посвятил работе, участвовал в создании нового направления в медицине, совершал открытия, кажется, что в профессии он достиг всего и больше желать нечего. Однако у хирурга Дюжикова есть и планы, и мечты: «В структуре заболеваний, госпитальной летальности сердечно-сосудистые заболевания занимают первое место. Около 60% людей в любой популяции, в том числе и в Ростовской области, страдают сердечно-сосудистыми заболеваниями. Я думаю, даже больше, чем 60%, просто в силу объективных обстоятельств не у всех они выявлены. Поэтому нам есть к чему стремиться, есть над чем работать. Первое, что хотелось бы сделать, и мы стремимся на экспериментальном этапе — корректировать пороки развития сердца в прена-тальный период, не дожидаясь рождения ребенка с тяжелой патологией. Хотелось бы делать операции новорожденным с использованием протезов, которые будут расти вместе с ребенком. Имплантировать такие протезы клапанов сердца или стенты (есть растущие стенты) и не делать больше операции. Уже появились новые технологии по предотвращению сердечной недостаточности: введение стволовых клеток в те зоны сердца, которые не функционируют по разным причинам. Мы пока этого не делаем в нашей практике, но — я уверен — будем. Еще очень много есть того, о чем хирург может мечтать. И я хотел бы все это делать». 

Проблемы, с которыми сталкивается сегодня кардиохирургический центр, Александр Дюжиков называет проблемами роста, которые будут решаться и уже решаются в рабочем порядке: «Они, такие проблемы роста, всегда будут. Например, нам нужна служба, которая постоянно будет контролировать функции техники, заниматься ее перманентным ремонтом. Нужно активнее обучать и молодых специалистов, и врачей, и средний, и младший медперсонал, чтобы они раньше включались в самостоятельную работу. Хотелось бы, чтобы было лучше финансирование по зарплате. Не моей, мне хватает. Я о молодых хирургах, которые должны работать, оперировать и не задумываться о материальных вопросах». Несмотря на совершенствование медицинской аппаратуры, Александр Акимович уверен, что личность врача всегда будет играть огромную роль в медицине. «Я, например, не иду на обход без фонендоскопа, хотя можно ориентироваться на аппаратные исследования, — говорит Александр Дюжиков. — Зачем слушать пациента, если мы сделаем снимок и будет все ясно? А вдруг диагноз не будет «ждать» аппаратных исследований? И вдруг, в конце концов, самому пациенту нужен такой знак поддержки и внимания врача и ему от этого станет спокойнее, легче? Можно, конечно, говорить о том, что было время личностей, а теперь пришло время технологий. Да, интуитивных озарений меньше, техника помогает, но все равно каждый случай уникален и есть простор для творческой мысли, для исследований».