22 июня — одна из самых печальных дат в истории нашей страны. День начала Великой Отечественной войны, День памяти и скорби. В этом году будет ровно 80 лет, как гитлеровская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Вся многомиллионная страна — от мала до велика — в одночасье встала на защиту Родины. Важная роль в освобождении страны от нацизма принадлежит женщинам, ежедневно спасавшим сотни жизней фронтовиков, — медсестрам и санитаркам. 

Антонина Коробова


«От сохи до пулемета». 99-летняя ветеран Великой Отечественной Антонина Павловна Коробова жалуется на современные нравы: детей рожают мало, в магазин ленятся сходить — доставку продуктов на дом заказывают. «Разве так должно быть? — удивляется она. — У моей мамы, обычной деревенской труженицы, было 10 детей! Хлеб мы сами растили. А теперь что? Мужики пошли такие, что и ветку с дерева спилить не могут».

Сетования Антонины Павловны понятны: на ее долю выпало множество тягот и испытаний. Родилась она в Калининской области, деревне Зальково, в простой крестьянской многодетной семье. Как сама отмечает, «еще при Ленине, аж в 1922 году».

В родной «большой» деревне Зальково (целых 120 домов! — Прим. ред.), всего-то четыре человека были грамотными.

«Остальные — без всякого образования, только деньги считать умели, — смеется Антонина Павловна. — Я, когда маленькая была, огород полола, лен растила, траву косила, коней пасла. Помогала маме младшеньких нянчить. Я и в школу ходила, но только четыре класса окончила. Жили бедно, поизносилась вся, не в чем в школу-то ходить стало. Вот и пришлось мне бросить».

В 1936 году ей не было еще и пятнадцати, а ее уже взяли работать в колхоз дояркой. «На балансе» у Антонины Павловны было ни много ни мало двенадцать голов! Так она до самой войны дояркой и проработала.


«Разве война придет к нам во Ржев?» «В 1939 году за нашим колхозным двором построили часть ПВО. Для чего, почему, мы тогда не знали, — вспоминает Антонина Коробова. — В 41-м, перед самой войной, их в этой части было четыре человека. Землянка у них была, бинокли... И вот как-то гляжу: они чего-то забегали... Это я потом уже поняла, что, видимо, над нами пролетали немецкие самолеты-разведчики». Начало войны Антонина Павловна запомнила очень хорошо. В воскресный день, 22 июня, они с подругами отправились во Ржев на большой церковный праздник. На центральной площади райцентра вовсю гудел базар выходного дня: люди продавали скот, мясо, дрова. И вдруг по репродуктору объявили, что началась война.

«Я тогда не знала, как эта черная тарелка называется-то, по которой новости передают, — говорит Антонина Коробова. — Так вот, по этой черной тарелке стал выступать председатель Совета народных комиссаров СССР Вячеслав Молотов. Он объявил, что Германия без объявления войны напала на Советский Союз. И все вокруг забегали, стали плакать, кричать... А я, наивная душа, им и говорю: «И чего же вы так расстраиваетесь? Разве война дойдет до нашего Ржева?» Не знала я тогда, что нас впереди ждет».

«И портянки стирала, и на операциях ассистировала». Уже через несколько дней после начала войны Антонину Павловну отправили рыть противотанковые рвы в село Кокошкино подо Ржевом. Потом — на эти же работы — под Вязьму, которая была ближе к линии фронта.

«И вот, не успела я оглянуться, как немцы пришли и на мою землю, — рассказывает она. — Если бы вы знали, какими хозяевами они себя чувствовали! Ходили по улицам без кителей, рукава закатаны, лица наглые...»

Деревню Зальково освободили 1 января 1942-го и почти сразу здесь развернули эвакуационный госпиталь. Надежде Коробовой предложили поработать там санитаркой, и она с радостью согласилась.

«Я записалась санитаркой в приемную, где военный доктор Михаил Степанович Роктанов принимал тяжелораненых, — вспоминает она. — В мои обязанности чего только не входило: я и полы мыла, и портянки стирала, и уколы научилась ставить, и даже принимала участие в операциях. А раненые все плачут, кричат: «Сестричка, помоги!» С января до середины апреля этот эвакогоспиталь стоял в нашей деревне. Там же, кстати, я много раз встречалась с маршалом Советского Союза Иваном Коневым. Он постоянно в ушанке ходил да телогрейке, подпоясавшись. Абсолютно простой человек был внешне. Его даже в госпиталь один раз не пустили, потому что приняли за рядового бойца».

Из-подо Ржева в Зальково день и ночь везли раненых. Медработники трудились без остановки: разве что удастся украдкой подремать часок-другой в сутки.

«Однажды в наш госпиталь попали сразу две бомбы, — рассказывает Антонина Павловна. — Хорошо, не взорвались. Но помню, как дом, где госпиталь размещался, сначала резко поднялся, а потом резко осел. Нас тогда много народу в госпитале было: и медперсонал, и раненые. Если бы взорвались бомбы, мы бы все погибли, конечно».

«Вся земля нашими солдатами усыпана». Антонину Павловну в госпитале ценили за трудолюбие и храбрость: она никогда не боялась вида даже самых страшных ранений. Поздней, весной 1942 года, госпиталь перебросили в другое место. Начмед звал ее с собой: понимал, что девушку так или иначе призовут в армию.

«Говорил, я прирожденная медсестра, — отмечает она. — Но мама меня не пустила. Хотела, чтобы я по хозяйству помогала: одна она не справлялась».

В июне 42-го года Антонина Павловна завербовалась на чайные плантации и уехала в Грузию. Однако поработать там ей толком не довелось: уже осенью того же года ее призвали в 39-й автополк пулеметчицей. Войну она закончила на Закавказском фронте.

Свой жизненный путь Антонина Коробова описывает одним предложением: «Я все прошла — от сохи до пулемета». Она кавалер ордена Отечественной войны II степени, ордена Доблести, имеет медали «За оборону Москвы» и «За оборону Кавказа».

«Много у меня этих медалей-то, больше 25, наверное, — говорит она. — И еще каждый год добавляют юбилейные, хоть грудь расширяй. Да лучше бы их не было, этих медалей. И войны бы лучше совсем не было! Мне 99 лет, столько лет прошло, а воспоминания даже не блекнут. До сих пор рыдаю навзрыд. Вся земля нашими солдатами усеяна. Разве это можно забыть?»

Лидия Ревякина


Семилетняя санитарка. Лидия Ревякина родилась в 1934 году в Сталинграде. Когда началась война, ей было всего семь лет. Ее старшая сестра, десятиклассница, едва ли не с первых дней войны работала в тылу. Они с одноклассниками снимали бомбы с домов, собирали раненых, перевязывали, доставляли их в госпиталь. Брала она с собой на работу и маленькую Лиду. Так, семилетняя девочка, сама того до конца не осознавая, стала настоящей санитаркой. Кроха помогала старшим перевязывать раненых, сопровождала их во время транспортировки в блиндажи, утешала, и даже этой малышке солдаты, плача от боли, кричали: «Сестричка, помоги!» Маленькой Лиде очень нравилось работать с сестрой. В медицину она окончательно и бесповоротно влюбилась именно тогда, в первые дни войны.

«Я не только с перевязками помогала, но и вечерами устраивала концерты в блиндажах! — вспоминает она. — Пела, плясала, читала бойцам стихотворения. Больше всего им нравилось это:

Мой беззубый старый дед жил в Берлине до ста лет!

Еле ноги волочил и ночной колпак носил.

Он имел туберкулез, ревматизм, колит, склероз...

Но на днях пришел декрет: сражаться должен немец-дед!

Дед поохал, покряхтел, каску на колпак надел,

Взял горшок, калоши, зонт

И отправился на фронт.

Но на днях пришел пакет. Пишут:

«Деда больше нет!»

По дороге на Восток дед рассыпался в песок!

Ох, и хохотали мои солдатики! Даже на бис вызывали. К тому времени в немецкую армию уже стали призывать всех от мала до велика, так что стихотворение было актуальным».

«Выезжала к пациентам верхом на лошади». После войны семья Лидии Ревякиной переехала в Саратовскую область. Здесь, в городе Пугачев, девушка окончила сестринское отделение медучилища, получила диплом фельдшера, звание младшего лейтенанта медслужбы и отправилась по распределению в Дагестан.

«Работала я в ауле неподалеку от Хасавюрта, — рассказывает она. — Сидела на приеме, выполняла обязанности врача общей практики. А на вызовы ездила верхом на лошади. Помню, как однажды ночью за мной приехал мужчина: нужно было срочно принять роды у супруги. Пока мы доехали, женщина уже родила девочку. Картина была страшная: роженица лежала прямо на грязном полу, рядом валялся ребенок с неперерезанной пуповиной, всюду кровь, антисанитария. Родня ходила мимо роженицы и делала вид, что ничего не происходит. Я возмутилась, а один из мужчин мне сказал: «Аллах дал девочку, пусть берет обратно!» Девочек там в то время не слишком жаловали. Тогда я выпросила для ребенка какие-то тряпки, обмыла малышку, укутала, прижала к себе. Так и спасла. Потом ее мать меня долго благодарила. То грецких орехов передаст, то ведро яиц».


«Горжусь каждым прожитым днем». В 1959 году Лидия Леонидовна вышла замуж, и супруги перебрались в Подмосковье, в Красногорский район. Там она сначала девять лет проработала медсестрой в инфекционной больнице, а затем ее взяли на работу в Центральный военный госпиталь Министерства обороны, который сегодня носит имя профессора А.А. Вишневского.

«Я устроилась старшей медсестрой в отделение полостной хирургии, — говорит она. — Мне посчастливилось работать со светилами науки, в том числе с самим Александром Александровичем Вишневским, главным хирургом Министерства обороны СССР. В нашем госпитале лечился высший командный состав армии. Например, поправляли здоровье маршалы Андрей Гречко и Иван Якубовский. Затем в госпитале открылось первое в структуре Минобороны сосудистое отделение, и меня перевели туда старшей медсестрой. Мы лечили министров обороны Египта, Саудовской Аравии, стран Варшавского блока. Мне лично доверяли встречать иностранные делегации». Долгое время в госпитале им. А.А. Вишневского Лидия Леонидовна была лучшей медсестрой. Она награждена значком «Отличнику здравоохранения», медалью «За трудовую доблесть». В 1992 году Лидия Ревякина вышла на пенсию. Но ее и сегодня встречают в госпитале как дорогого и почетного гостя. «Кто знает, если бы не война, связала ли бы я свою жизнь со здравоохранением? — размышляет она. — Как бы то ни было, я очень люблю свою работу и горжусь каждым прожитым днем».

Надежда Зубова


«Война никого не обделяет горем». На память о своей самой большой любви — капитане Михаиле Шалавине — у ветерана ВОВ, 95-летней Надежды Зубовой осталась только маленькая, пожелтевшая от времени фотография. Но она до сих пор отчетливо помнит день, когда была сделана эта карточка. Санитарный поезд, где она числилась вольнонаемной медсестрой во время войны, сделал остановку в поле под Варшавой. Михаил, которого она выходила после тяжелого ранения, нарвал ей букет полевых цветов. Они строили планы, как обязательно поженятся после войны. На дворе стоял 1945 год, и они уже знали: победа не за горами. Михаил погиб 30 апреля в Германии. А Надежда Александровна встретила окончание войны на самых подступах к Берлину. «Всю войну мне удалось пройти без ранений, видимо, я везучая, — говорит она. — Миша стал моей единственной, но самой большой потерей. Война никого не обделила горем. Кто-то потерял родных, кто-то здоровье, а я — единственную надежду на счастье. Моя личная жизнь после победы так и не сложилась».

«Стала санитаркой, чтобы не разлучаться с мамой». «6 октября 1941 года немецкие бронетранспортеры уже шли по улицам моего родного города Вязьмы, — вспоминает Надежда Александровна. — Мы бежали с мамой из Смоленщины в Горьковскую область, в Дзержинск. Там я работала в спичечном цеху, а мама в военном госпитале. Вскоре ее призвали в действующую армию». Юную Надежду на фронт не брали, а оставаться одной в чужом городе ей не хотелось. Она стала обивать пороги военкоматов и в итоге оказалась-таки в одном санитарном поезде с матерью. «Первый прием раненых у нас был в Новозыбкове Брянской области, — рассказывает Надежда Зубова. — Маму к тому времени определили работать госпитальным поваром, а у меня назначения еще не было. И я думала: «Только бы не в санпропускник!» Мне, совсем еще молоденькой девушке, не хотелось раздевать раненых мужчин. Однако именно туда я и попала».


«Не сомневались, что победа будет за нами». «Все довелось повидать: и оторванные конечности, и кишки наружу, и смерть, — вспоминает Надежда Александровна. — Поначалу это было очень тяжело, а потом привыкла. Работала машинально, как робот. Как пойдут наши войска в наступление, так раненых полно! Выходных, у нас никаких не было, сутками работали без сна. Но у всех нас было мощное чувство патриотизма, которое помогло перенести все физические и эмоциональные тяготы. Мы никогда не сомневались, что победа будет за нами». С 1943 года и до конца войны Надежда Зубова практически постоянно находилась рядом с передовой. С 69-й армией 1-го Белорусского фронта под командованием Героя Советского Союза Владимира Колпакчи она участвовала в операции по освобождению Беларуси «Багратион», в освобождении Польши, Висло-Одерской операции. Надежда Зубова награждена орденом Отечественной войны II степени, медалями «За освобождение Беларуси», «Ветеранская слава» и «За доблестный труд».

«Как мы пережили войну? Я до сих пор не могу этого осознать, — говорит она со слезами на глазах. — Только вы, пожалуйста, не делайте из меня героя, ладно? Я самый скромный человек, обычный труженик. Я это все вам рассказала не ради собственной славы, а чтобы помнили. Войну помнили, подвиг всего советского народа. А я — всего лишь малая его часть». 

 |