Сыпь золотого века. Крупнейшей пандемией античного мира считается эпидемия оспы, опустошавшая Римскую империю в 165-166 годах нашей эры, а затем повторившаяся в 180 году. И хотя источники называют ее «антониновой чумой», клинические показания тогдашних врачей по обезвоживанию характеризуют болезнь именно как оспу. Знаменитый эскулап Клавдий Гален, личный врач будущего императора Луция Элия Коммода, в своем трактате «Медицинское искусство» писал, что причиной возникновения болезни стал дисбаланс внутренних жидкостей организма. Он был убежден, что излечения можно добиться путем удаления из организма избыточной жидкости, которая выходила через сыпь и волдыри, появляющиеся на теле больного на девятый день после заражения. Если сыпь сопровождалась гнойными волдырями, пациент мог надеяться излечиться, в противном случае он обычно умирал. Среди других симптомов болезни Гален отмечал лихорадку, рвоту, проблемы с желудочно-кишечным трактом, диарею, неприятный запах изо рта, кашель.
Эпидемия началась в 165-166 годах в месопотамской Селевкии-на-Тигре и за короткий срок с передислокацией войск попала в Малую Азию, а затем в Европу. Легионы, шедшие на войну с квадами и маркоманами, занесли ее в Рецию и Паннонию. От нее скончался в Виндобоне (Вене) великий император Марк Аврелий Антонин.
Считается, что между 166 и 169 годами от нее умерло около четверти личного состава восточных легионов и примерно пятая часть дунайской армии. Историк Дион Кассий писал, что в разгар пандемии она уносила до 2 тыс. человек ежедневно, умирал каждый четвертый из заразившихся.
В Испании обезлюдели целые области, население которых вымерло или спаслось бегством. Налоговые списки из Египта показывают картину массового вымирания мелких крестьян-арендаторов и бегства уцелевших жителей из зараженных районов в пустыню.
Кембриджский исследователь Ричард Дункан-Джонс предполагает смертность от эпидемии порядка 25-33% всего населения Римской империи, что при тогдашней скученности городов составляет от 7 до 10 млн человек.
Чумная крыса Рима. В мировой медицинской практике первым фактом появления чумы в Европе считаются 540-541 годы, когда по тогдашней «Ойкумене» (Северная Африка, вся Европа, Центральная и Южная Азия и Аравия) свирепствовала так называемая Юстинианова чума. В границах на тот момент известного мира это и была пандемия.
Однако, согласно античным источникам, первая известная пандемия «черной смерти» началась как минимум на столетие раньше. 24 августа 410 года нашей эры Вечный город был взят штурмом взбунтовавшимися подразделениями варваров-готов Алариха I, до того находившимися на службе Рима. Захватчиков здесь не видели 700 лет — с 387 года до нашей эры, со времен галльского племени сенонов вождя Бренна с его знаменитым «горе побежденным». Ворота открыли христиане, обвинявшие язычников в осквернении христианских святынь и призвавшие врагов покарать «неверных».
Двухдневное разграбление изголодавшегося в осаде великого города с массовыми убийствами привело к распространению крыс и вспышке неизвестной до того болезни, скосившей оставшихся жителей и часть самих захватчиков. Оставшихся в живых вывел на север Аларих, но и он скончался от этой болезни. Чума охватила значительную часть Западной Римской империи.
Спустя 40 лет к Риму с армией подошел другой великий завоеватель — гунн Аттила. Вышедший ему навстречу папа Лев I поведал гунну о судьбе Алариха, пострадавшего якобы от чумы из-за посягательства на город.
Очевидно, память об эпидемии настолько хорошо отпечаталась у степняков, что Аттила тут же развернул войска и увел их в Паннонию.
С тех пор римская крыса наравне с гусями Юноны может считаться спасительницей Вечного города.
«Вся торговля замерла, все ремесленники бросили свое ремесло…» Многомиллионные урожаи жертв пандемия собрала в V веке. Одной из самых известных из них была так называемая Юстинианова чума (по имени византийского императора Юстиниана I), хронология которой до сих пор точно не определена. Недавно проведенные над двумя зубами погребенных в раннесредневековом некрополе города Ашхейма близ Мюнхена в Баварии генетические исследования показали, что причиной заболевания является бактерия Yersinia pestis (бубонная чума).
Известно, что началась она в 541 году нашей эры в египетском порту Пелузий, откуда традиционно в Европу возили пшеницу из «житницы империи».
Где зерно, там и крысы. На зерновозах грызуны с чумными блохами прибыли в Константинополь — зерновой хаб Византии, откуда хлеб развозился по всем ближневосточным диоцезам. В итоге за короткий срок через порты инфицированным оказался весь Восток империи.
Тогдашние лекари понятия не имели, как бороться с бубонной чумой. Одни экспериментировали с прижиганием и ампутацией бубонов, другие рекомендовали поочередно спать на правом и левом боках, третьи потчевали больных таинственными настойками с мелко нашинкованными змеями. Но никому в голову не приходило использовать столь простейшее средство, как карантин.
По простой причине — взявшие в свои руки управление умами христианские священники объявили мор «карой божьей» и рекомендовали просто принять его как данность. Чем спровадили на тот свет миллионы богобоязненных верующих. Летальность пандемии достигала 95%.
Личный историк полководца Велизария Прокопий Кесарийский отмечал, что в 543-544 годах ежедневно в Константинополе умирало сначала 5, а затем 10 тыс. человек. «От чумы не было человеку спасения, где бы он ни жил, — ни на острове, ни в пещере, ни на вершине горы… Много домов опустело, и случалось, что многие умершие, за неимением родственников или слуг, лежали по нескольку дней несожженными. Вся торговля замерла, все ремесленники бросили свое ремесло».
С Востока зараза перекинулась на западную часть Европы, достигнув берегов Британии и Скандинавии. Историк франков Григорий Турский утверждал, что уже в 543 году болезни была подвержена вся территория Австразии, Аквитании и Бургундии.
В Уэльсе от чумы умер король Гвинед Майлгун, в Ирландии — святой Финниан Клонардский. Сам византийский император Юстиниан перенес болезнь в легкой форме.
Хронограф Евагрий Схоластик писал: «Язва эта обнаруживалась различными болезнями: у некоторых она начиналась с головы, причем глаза наливались кровью, лицо опухало, потом переходила к горлу и, охватив его, лишала человека жизни; у других открывался понос; у третьих обнаруживалась опухоль в паху, а затем необыкновенная горячка, и они на другой или на третий день умирали, вовсе не сознавая себя больными и чувствуя крепость в теле; иные впадали в помешательство и в этом состоянии испускали дух; иногда вскакивали на теле и поражали людей смертью черные язвенные чирьи; некоторые, подвергшись язве однажды или дважды и оправившись от нее, после опять подвергались ей и умирали.
Одни гибли от того только, что обращались и ели вместе с больными; другие — от одного прикосновения к ним; иные — побывав только в доме, а те — на площади; некоторые, убежав из зараженных болезнью городов, сами оставались невредимы, зато приносили с собой болезнь здоровым; а были и такие, которые при всем том, что жили с больными и прикасались не только к зараженным, но и к умершим, оставались совершенно свободными от болезни; иные же, лишившись всех своих детей или домашних, хотя и желали умереть и нарочно обращались с больными, однако не подвергались заразе, так как бы она действовала наперекор их желанию».
В Константинополе погибло свыше половины населения столицы империи.
Исследователи называют цифру погибших в Европе и Малой Азии от 25 до 100 млн, но более или менее убедительных доказательств им нет. Вероятнее всего, под Юстинианову чуму подгоняли и другие эпидемии VI, а также двух последующих веков.
Великая гостья. Современные люди не в состоянии объективно оценить воздействие пандемии великой , или, как ее тогда называли, «черной смерти», на умы средневекового человека. Можно попытаться это сделать лишь в проекции. К примеру, по данным английского историка Яна Мортимера, смертность в Британии в годы Первой мировой войны составила 1,55% населения за четыре года, или в среднем 0,4% в год. Бубонная чума же 1348-1349 годов свела в могилу 45% населения Туманного Альбиона всего за 7 месяцев, превысив показатели всемирной бойни в 200 раз. Либо можно себе представить, что на Японию в 1945 году сбросили бы не две атомные бомбы, а 450. Накатанная по Великому шелковому пути дорожка пандемии сработала безупречно — зараза в 1347 году пришла из Китая в Крым, откуда торговые корабли развезли ее по всей Европе, уже изнуренной первыми схватками Столетней войны.
В приморских Венеции, Пизе, Генуе чума проявилась в самой опасной легочной форме, утащив на тот свет до 40% населения. Во Флоренции — 60%, в свою очередь одарив мир бессмертным «Декамероном» пережившего заразу в сельском карантине Джованни Боккаччо.
Итальянец Аньоло ди Тура писал о море в Сиене: «Смерть пришла в мае. Она была жестокой и ужасной, и я не знаю, с чего начать описывать ее безжалостность… Отцы бросали детей, жены — мужей, брат — другого брата, ибо эта болезнь, казалось, поражала через дыхание и зрение… Члены семей относили мертвых ко рву без священников, без церковных обрядов… А я похоронил пятерых моих детей своими руками…Умерло столько народу, что все считали, что настал конец света». Во французском Перпиньяне умерли 80 из 125 нотариусов, 16 из 18 цирюльников, 8 из 9 врачей, все до одного ростовщики. В папском Авиньоне скончалась треть кардиналов. В Лондоне и Норидже вымерло 40% населения. В июле 1349 года у берегов норвежского Бергена обнаружили дрейфующую торговую шхуну из Лондона. Норвежцы забрались на борт и увидели горы трупов в ужасных бубонах. Попытались тут же бежать, но чумная блоха успела укусить одного из них — так с «черной смертью» познакомилась Скандинавия, сморив две трети населения Норвегии и Исландии.
В апреле 1353 года чума дошла до Руси, опустошив Псков. От нее умер великий князь Московский Симеон Гордый, два его младших сына Иван и Симеон, митрополит Феогност.
Подсчеты погибших, проведенные в католическом мире по настоянию папы Климента VI, показали цифру в 23,5 млн человек. Уже в ХХ веке историк Филипп Циглер оценил количество погибших только в Европе в 25 млн человек. Здесь не учитывались данные в Византийской империи, на Руси, в Орде, в мусульманском мире, в Китае. На обезлюдившей после монгольского нашествия городской Руси это соотношение составило лишь 1/12 часть городского населения. С другой стороны, благодаря пандемии произошли структурные изменения в недрах средневекового мира. Аристократия перестала считать себя божьими избранниками и поняла, что так же смертна, как и простолюдины. Крестьяне поняли, что в жизни играют куда более важную роль, чем горожане, так как они обеспечивают их пищей, и выживаемость у крестьян оказалась выше. Что вызвало ряд постпандемических крестьянских восстаний за свои права — Жакерия во Франции, чомпи в Италии, Уота Тайлера в Англии.
Испанская фурия. За 2,5 тыс. лет «заактированной» мировой медицинской истории отмечены десятки пандемий черной оспы, чумы, холеры, туберкулеза, тифа, малярии, ВИЧ и других.
Но сегодня наиболее массовой по документально подтвержденным жертвам остается пандемия испанского гриппа, или испанки, свирепствовавшей в мире в 1918-1920 годах и унесшая в могилу от 17 до 100 млн человек. Летальность достигала 20%, притом что общие потери всех воюющих держав в проходящей одновременно Первой мировой войне оцениваются в 9,014 млн человек. Количество зараженных по всему миру исчислялось в 550 млн человек, что вряд ли можно назвать объективной оценкой при тогдашнем уровне медицинской статистики. Даже сведения о начале пандемии из-за военной цензуры проникли в печать только из нейтральной Испании (8 млн зараженных), почему этот «гриппоповал» и получил имя «испанка».
Отличительной чертой пандемии явилось то, что очаги заражения возникли практически одновременно в разных уголках планеты: в английских госпиталях в Северной Франции (город Этапль), в округе Хаскел (штат Канзас, США), в Китае, Индии, на Таити. Симптомы в разных странах были одинаковыми: посинение, сильный кашель с кровью, высокая температура до 39-40 градусов, легочное кровотечение и пневмония. Больной мог погибнуть в срок от 10 часов до 4 суток. В США умерли 675 тысяч заболевших, во Франции — 425 тысяч, в Испании — 300 тысяч. Даже в ледяной деревне Бревиг-Мишн на Аляске скончались 72 жителя из 80. В США под воздействием глупых врачебных советов люди травились банальным аспирином, принимая лошадиные дозы (30 г в день вместо 4 г). Менее всего пандемия задела Японию, Австралию и Россию (0,3% жителей), что связывали с привычкой россиян ограждать себя от любой заразы потреблением чеснока.
Поэтому «родину» пандемии, как и ее причину, распознать крайне сложно. При этом главной группой риска стали молодые мужчины в возрасте от 20 до 40 лет — как раз «пушечное мясо» мировой войны. Словно предостережение от неких более могучих сил за развязывание глобального кровопускания.